Высокие статистические технологии

Форум сайта семьи Орловых

Текущее время: Вт мар 19, 2024 12:09 pm

Часовой пояс: UTC + 3 часа




Начать новую тему Ответить на тему  [ 1 сообщение ] 
Автор Сообщение
 Заголовок сообщения: Минимализм и шеринг - разумная достаточность
СообщениеДобавлено: Пн апр 11, 2022 1:13 pm 
Не в сети

Зарегистрирован: Вт сен 28, 2004 11:58 am
Сообщений: 11255
Меньше значит меньше: как кризис заставляет накапливать вещи

Последнее десятилетие жители США, Европы и России отказывались от лишних предметов быта. Вместе с идеологией минимализма критиковалась чрезмерная тяга к вещам, но пандемия и кризис поменяли и эти правила игры

Эффективный минимализм

Минимализм как образ жизни стал входить в моду в конце XX века, хотя его предпосылки можно найти в японской философии, протестантизме и скандинавской культуре. Тем не менее движение перекочевало в быт из архитектуры, моды и изобразительного искусства, которые выбрали курс на упрощение форм и сокращение количества деталей и ярких красок в послевоенное время. Один из самых известных девизов минимализма сформулировал архитектор Людвиг Мис ван дер Роэ — «Меньше значит больше» (Less is more).

У бытового минимализма существуют разные определения, но можно выделить основные характеристики: отказ от чрезмерных деталей в жизни без потери комфорта, а также фокус не на количество, а качество предметов или услуг. В 2010-х годах, когда поколение миллениалов обрело голос, получило работу и стало критиковать культуру потребления, спрос на минимализм просочился в повседневную моду (Uniqlo), массовый дизайн интерьеров (IKEA), визуальный стиль операционных систем (iOS) и мобильных приложений (Clubhouse), веб-дизайн и журналистские тексты («Пиши сокращай»).

Одной из икон окончания прошлой декады стала консультантка и специалистка по наведению порядка в доме Мари Кондо, которая ввела принцип «избавляйся от всего, что не радует». Она написала несколько книг о потребительском минимализме и уборке, в том числе «Магическая уборка. Японское искусство наведения порядка дома и в жизни».

В 2015 году после выхода книги в США на 20–60% выросли объемы сдаваемых в комиссионные магазины вещей. В 2019 году Кондо снялась в шоу на Netflix, которое тоже получило большую популярность в США. После премьеры в стране увеличилась тенденция к организации порядка в доме, а потребители начали отдавать ненужные вещи в организацию «Армия спасения» и магазины «Доброй воли» — их пожертвования выросли на 30–40% по сравнению с предыдущим годом.

Минимализм сводится не только к внешнему отрицанию избыточности — он несет также смысловую нагрузку. В 2010-х мы увидели, как это движение хорошо сочетается с принципами zero waste, шеринговой экономики и устойчивого развития, о которых активно заговорили в предыдущее десятилетие. Спрос на осознанное потребление особенно заметен у зумеров из-за эмпатии и новой нормы — согласно исследованию издания Dazed, 60% респондентов-представителей этого поколения утверждают, что больше всего их беспокоят проблемы окружающей среды, расового неравенства, права женщин и ЛГБТ-сообщества. Издание The Blueprint отмечает, что рефлексия становится главным инструментом познания окружающего мира.


Критика вещизма

Вместе с укреплением позиций минимализма в повседневной жизни стали появляться гайды, списки и советы по избавлению от ненужных вещей, а заодно и жесткая критика вещизма/материализма. Например, в 2013 году The Guardian опубликовала колонку с заголовком «Материализм: система, которая выедает нас из изнутри». Текст критикует избыточную роскошь, показное богатство и приобретение вещей, которые на самом деле не нужны. Также в колонке приводятся результаты исследования, согласно которому тяга к вещам снижает человеческое благополучие.

Если в XX веке роскошь была в количестве вещей, то к XXI веку она стала измеряться ощущениями. Отношения потребителей перешли от «владеть» к «ощущать», впечатления и уникальный опыт стали цениться дороже предметов. Поэтому обеспеченные молодые люди стали выбирать не дорогие машины, а путешествия.

Вместе с тем к 2020 году избыток вещей стали ассоциироваться не с реальным владением большими деньгами, а с дурновкусием и провинциальностью. В интернете высмеиваются как американские рэперы и отечественный Тимати за тягу к демонстрации богатства, так и захламленные квартиры.

Привычки поколений

Критикуя культуру потребления, важно учитывать контекст, в котором жили старшие поколения. Автор The Atlantic Аманда Мулл рассказывает, что после Второй мировой войны тенденция накопить побольше вещей сочеталась с жилищным бумом. Люди, пережившие Великую депрессию и войну, стали покупать дома и наполнять их разными вещами для быта. Эти же привычки накапливать предметы переняли их дети.

За 50 лет американцы наполняли жилища всё большим количеством вещей. Опрос 2019 года показал, что каждый десятый американец арендует дополнительное место для хранения.

«Наш дом никогда не был грязным, но он никогда не был опрятным. Мы слишком долго хранили старые журналы, и наши шкафы были забиты одеждой, которая в конечном итоге могла бы пригодиться, если кто-то похудел или прошел собеседование», — делится журналистка.

Психологи полагают, что во многих случаях люди, которые с трудом расстаются с вещами, таким образом реагируют на тревогу — от финансовой нестабильности, до потерь и неудовлетворенности телом. При этом беспорядок часто выступает самостоятельным источником стресса.

Хранение вещей для многих американцев из среднего класса — попытка подстраховаться в случае финансовой нестабильности. Вместе с этим загроможденный дом считается чем-то неприличным, отмечает Мулл: «Вы не должны признавать, что всё может пойти не так».

Вынужденный минимализм

Накопление вещей в зависимости от той или иной исторической эпохи свойственно не только американцам, но и россиянам. На примере разных периодов XX века можно увидеть динамику отношения к предметам быта и домашнему пространству — от минимализма революции 1917 года до накопительства брежневского застоя. Например, в последнем преобладала боязнь дефицита, страх потери стабильности и погоня за мещанской роскошью из дружественных республик — югославскими торшерами, румынскими стенками и чехословацкой посудой.

С приходом нулевых в России заговорили о демонстративной роскоши среди обеспеченных слоев населения. Но обычные жители тоже стремились покупать новые вещи, сохраняя старые телефоны, сапоги и платья, которые отслужили свой век. «Та же «Комсомольская правда», которая сейчас воспевает резиновые сапоги, в советское время писала о том, что хотеть джинсы — это аморалка, вещизм, добывательщина и так далее. Поэтому благополучие, которое на нас в двухтысячные снизошло, мне кажется, имело терапевтический характер. Эта часть нас вылезла из гетто и хоть немного, черт побери, «на лабутенах» погуляла», — отметила в интервью психолог Людмила Петрановская.

В то же время в современной России закрепился «миф новой культурной повседневности». Культуролог и куратор просветительских проектов Ольга Рубцова объясняет, что он стал маркером определенного статуса новой творческой интеллигенции, хипстеров и креативного класса. Представители этих групп подмечают странность быта предыдущих поколений и высмеивают так называемый «бабушкин вариант» — пыльные стенки, пухлые диваны, пластиковые цветочки в вазочках и антресоли, забитые запасами на зиму и балкон с велосипедом и санками.

Пока российские миллениалы избавляются от надоевшей одежды, многие россияне постарше живут в концепции вынужденного и неотрефлексированного zero waste. Дети донашивают одежду за старшими братьями и сестрами, семьи применяют фантазию, чтобы уместить предметы и мебель на небольшой жилищной площади, старики заготавливают соленья на зиму, хозяйки пытаются дать вторую жизнь таким вещам, как пластиковые пакеты или банки (в эпоху коронавируса на место последних пришли одноразовые медицинские маски). И сейчас, и в 90-х потребители старались ходить в магазин с тряпичной сумкой и не выкидывать одежду, а чинить ее или отдавать другим. Но если теперь это делают те, кто рефлексирует из-за экоследа, то раньше так поступали в попытке сэкономить.

«Я бы не уподобляла вынужденную практику zero waste минимализму. Скорее, наоборот. Навязчивое собирательство приводит к переизбытку быта. А практики реюзинга в этом контексте напрямую сопряжены с дефицитом и экономией», — полагает Рубцова.
Кризис меняет правила

Серьезный удар принципам «арендуй, а не покупай» и «выкинь всё, что не нужно» нанес коронавирус, а точнее вызванные ими карантин, безработица и экономический спад. Американцы, которые до пандемии очистили дома по методу Мари Кондо, начали жалеть об избавлении от некоторых вещей — например, даже от настольных игр.

Потребительский минимализм — привилегия для людей, которые во время финансовых кризисов, нестабильности мира и непредсказуемости будущего могут не переживать из-за предметов, от которых отказались, так как всегда смогут снова их купить, не заботясь о деньгах. По мнению Мулл, пандемия продемонстрировала, что к домашнему минимализму могут стремиться только те люди, которым не нужно беспокоиться из-за непредвиденных желаний или потребностей.

«Весь мир теперь живет в будущем, которое всегда планировала моя семья, где изобилие соуса для спагетти и уютных старых рубашек — один из лучших сценариев, доступных людям, живущим обычной жизнью. Я боролась с этим около 30 лет, но теперь я готов признать это: моя мама была права, и у захламления есть смысл», — пишет Мулл.

Для россиян возврат к накопительству еще более актуален — они ежегодно сталкиваются с экономическими вызовами — растущей инфляцией и падением курса рубля, у жителей страны мало сбережений. Коронавирус сказался на экономике страны и благосостоянии граждан, которые вынуждены были остаться без стабильного заработка из-за карантина или попали под сокращения. На такие спады россияне реагируют, как правило, однозначно и начинают скупать технику. При этом Рубцова считает, что синдром накопительства вряд ли сводится только к экономическим страхам. «В накопительстве есть сентиментальность и искаженная бережность к собственному прошлому. В период повышенной тревожности поиск стабильности представляется самым эффективным способом выживания».

Текст
Мария Лацинская

Передай другому: что такое экономика шеринга

Можно купить, владеть и не пользоваться, а можно взять по надобности и потом отдать. Экономика совместного потребления ведет широкое наступление на традиционный бизнес — почему так происходит и чего нам ждать дальше?

В чем суть владения в самом широком смысле слова, говорим ли мы о физическом предмете (например, об автомобиле) либо о праве на получение или предоставление услуги? Это дает нам право пользования, закрепленное буквой и духом всевозможных законов. Если опустить имиджевые аспекты владения, необходимо оно нам исключительно по этой причине — право и возможность чем-то воспользоваться. В этом заключается цель, тогда как обладание — лишь инструмент ее достижения. Но единственный ли?

В последние годы набирает обороты экономическая модель совместного потребления — коллективное пользование товарами или услугами без обязательного владения. Это и есть «экономика шеринга» (от англ. share — делиться). Не лишая преимуществ обладания, такая модель сглаживает недостатки классического владения.

Легковой автомобиль используется по назначению — то есть едет — лишь 5% своего жизненного срока.

Но оплачивать страховку и налог надо ежегодно. Другой пример: краткосрочная — по надобности — аренда рабочего пространства вместо долгосрочной аренды или даже покупки офиса, который по выходным и праздникам простаивает. Даже кастрюля щей, которые есть уже не можешь, а выбросить пока рано, да и жалко, можно продать голодному соседу по этажу.

Чего же тут нового?

Институт аренды и совместного, поочередного владения существует не одно тысячелетие. Смокинги, затем первые автомобили, затем радиолы и пластинки к ним, наконец, трактора для колхозов — все могло сдаваться в краткосрочную аренду. Чем же отличается нынешний всплеск популярности такой экономической модели?

По мнению директора Центра научно-технологического прогнозирования Института статистических исследований и экономики знаний НИУ ВШЭ Александра Чулока, современная шеринг-экономика основана на принципиально иной поведенческой модели потребителя. Ключевых факторов тут два:

В былые времена арендовали в основном то, что было не так просто приобрести (из-за нехватки средств, дефицита и так далее). Сейчас пользователи шеринг-сервисов просто этого не хотят, предпочитая не загружать жизненное пространство, тратить ресурсы на что-то иное, быть экологически и этически более «дружелюбными».

Брать что-то напрокат и завершать аренду стало гораздо быстрее и проще благодаря развитию технологий и ИТ-платформ.

Мы уходим от традиционного обмена «товар — деньги — товар». Поэтому шеринг-экономику стоит рассматривать как вектор, вокруг которого формируются и который сам формирует целый набор глобальных трендов. Это и «умный город» с развитием интеллектуальной транспортной и жилищной системы, и рациональное использование ресурсов, и ответственное потребление, и создание новых бизнес-моделей.

Важно и то, что шеринг-экономика касается каждого из нас здесь и сейчас. С одними тенденциями и явлениями работает лишь узкая группа специалистов, другие направлены в далекое будущее, тогда как принцип совместного потребления доступен людям всех профессий, возрастов и социальных статусов.

В свою очередь, профессор РЭШ Сергей Измалков выделяет три подхода к пониманию того, чем же является современная шеринговая экономика.

Обывательский. Шеринг — просто набор новых бизнесов, новых услуг, которые по сути дублируют старые, но за счет развития технологий являются более гибкими и удобными.

Социологический. Совместное потребление как процесс приносит большее удовлетворение, нежели обладание чем-то. Можно посмотреть видеострим, чтобы затем обсудить его с другими зрителями, или же внести вклад в защиту окружающей среды, решив какое-то время не пользоваться личным автомобилем.

Экономический. Более эффективное использование ресурсов, будь то одежда, транспорт или рабочее пространство.

Что подходит для совместного пользования?

«Зашерить» сейчас можно практически что угодно: косметику, медикаменты, газонокосилки, даже домашний скот. О чем бы вы сейчас ни подумали, наверняка где-то в мире уже есть стартап, пытающийся встроить этот предмет в логику совместного потребления. Причем шеринг-экономика касается обмена не только между людьми, но и компаниями, институциями (совместное пользование сервисами хранения данных, набором экспертов и так далее).

Очевидным образом, товары и услуги, которые просто невозможно поделить, под такую модель не подойдут. Также важно, чтобы товары в совместном использовании не теряли из-за этого в качестве.

А это безопасно?

Прозрачность бизнес-модели — это, пожалуй, ключевой критерий успеха шерингового сервиса. Сейчас экономика совместного потребления во многом формируется по принципу саморегулирующейся организации, которая сама себя оценивает, ставит рейтинги, наказывает нарушителей. Но если окажется, что рейтинги, баллы в каком-то из сообществ можно просто купить либо же саму систему легко взломать, то принцип прозрачности дискредитируется, доверие начнет падать, и шеринг-бизнес вскоре рассыплется.

В каком-то смысле, компанию, предоставляющую шеринг-услуги, можно сравнить с «ночным сторожем» из классической либеральной концепции государства: она лишь устанавливает правила и следит за тем, чтобы они не нарушались. Иногда, например, в случае с краткосрочной арендой жилья, нельзя быть застрахованным от неправомерных действий контрагента. Но есть множество способов их выявить и пресечь в рамках закона и правил сервиса.

Есть ли у этого будущее?

Если верить экономистам — то да. Например, в России, по данным Российской ассоциации электронных коммуникаций (РАЭК), прирост шеринг-экономики в 2017 году составил 20%, а в 2018 году — уже 30%, что позволило всему этому рынку превысить объем в ₽0,5 трлн. Это примерно 0,5% российской экономики или одна крупная российская компания по рыночной капитализации, например, банк ВТБ или «Интер РАО». Удвоить этот рынок получилось всего за два года — по итогам 2020-го размер шеринг-экономики России впервые превысил ₽1 трлн. Во всем мире, по оценкам аналитиков PwC, экономика шеринга вырастет с $15 млрд до $335 млрд между 2015 и 2025 годами.

Главное преимущество и главная же проблема шеринг-сервисов в том, что выходят они не на пустой рынок, но бросают вызов традиционной экономической модели.

Яндекс и Uber, AirBnb и WeWork, «Авито» и YouDo успешно конкурируют с гостиницами, таксопарками и газетным разделом объявлений. Задача это непростая, учитывая сопротивление компаний и целых секторов, которых теснят и выдавливают новые сервисы. Одним из инструментов завоевания места на рынке может стать создание новых бизнес-моделей. Так, Чулок из НИУ ВШЭ предвосхищает дальнейшее развитие гибридных форм ведения бизнеса — например, когда традиционный игрок запускает инновационный дочерний бизнес в рамках экономики шеринга. Яркий пример — сервис подписки на автомобили Hyundai Mobility, фактически, собственный каршеринг корейского автогиганта. В свою очередь, Антон Губницын, курирующий в РАЭК сектор шеринга, видит залог успеха в создании целых экосистем — то есть, цепочки сервисов совместного потребления.

Удачным примером может служить компания Amazon: речь идет про Amazon Web Services (AWS) — глобальную облачную инфраструктуру из сотен серверов, место на которых могут арендовать и стартапы, и миллиардные концерны. По итогам 2020 года на AWS приходится 12% из $386 млрд выручки Amazon и более половины операционной прибыли компании ($13,5 млрд из $22,9 млрд). В свою очередь, основной бизнес Amazon — это платформа электронной коммерции, что также подходит под определение шеринг-экономики.

Но пока в большинстве случаев шеринговая экономика — это убыточный бизнес. Во многом, из-за высоких расходов на агрессивное продвижение на рынке. Три лидера российского рынка каршеринга — «Делимобиль», BelkaCar и «Ситидрайв» показали в 2020 году убытки в размере:

«Делимобиль» — ₽2,42 млрд,
BelkaCar — ₽1,84 млрд,
«Ситидрайв» — ₽1,35 млрд.

Uber в 2020 году потерял $6,8 млрд, тогда как AirBnb, закрыл 2020 год в убытках, потеряв $4,6 млрд, хотя раньше несколько лет подряд показывала прибыль. Выручка AirBnb при этом растет колоссальными темпами, просто затраты увеличиваются быстрее.

Как предприниматели шеринг-экономики будут справляться с убытками — постепенным поднятием тарифов для пользователей, объединением с другими сервисами в экосистемы или еще как-то, вопрос пока открытый.

Текст: Георгий Макаренко


Подробнее на РБК:
https://trends.rbc.ru/trends/sharing/5e ... 07401b6532


Вернуться наверх
 Профиль  
 
Показать сообщения за:  Сортировать по:  
Начать новую тему Ответить на тему  [ 1 сообщение ] 

Часовой пояс: UTC + 3 часа


Кто сейчас на форуме

Сейчас этот форум просматривают: нет зарегистрированных пользователей и гости: 6


Вы не можете начинать темы
Вы не можете отвечать на сообщения
Вы не можете редактировать свои сообщения
Вы не можете удалять свои сообщения
Вы не можете добавлять вложения

Найти:
Перейти:  
cron
Powered by phpBB © 2000, 2002, 2005, 2007 phpBB Group
Русская поддержка phpBB